Момент разрядки и триумфа для Парсонса наступает тогда, когда ему удается «показать», что определенный набор его категорий или понятий можно применить к разным социальным секторам и различным уровням социальной жизни, устанавливая тем самым связь между ними. Тогда, когда Парсонсу удается продемонстрировать разнообразное применение одного набора понятий, тем самым редуцируя хаос в восприятии предметного мира, он ощущает, что он доказал их ценность. Многообразие применений одного набора категорий представляет собой для Парсонса неявный критерий их значимости. Парсонса также привлекает разработка аналогий, так как, хотя они и не устанавливают действительной связи между вещами, они созвучны ощущению их единства. То обстоятельство, что разные области или уровни действительности можно рассматривать с точки зрения одной и той же совокупности различий, отнюдь не означает, что из этих различий можно делать выводы, которые имеют научное или практическое значение, или являются истиной, или представляют интерес, или ведут к открытию новых фактов, или перспективному новому толкованию старых.

То обстоятельство, что разные области или уровни действительности можно рассматривать с точки зрения одной и той же совокупности различий, отнюдь не означает, что из этих различий можно делать выводы, которые имеют научное или практическое значение, или являются истиной, или представляют интерес, или ведут к открытию новых фактов, или перспективному новому толкованию старых. Можно, разумеется, подразделять людей по бессчетному количеству признаков, скажем, на рыжеволосых и нерыжеволосых, и обнаружить, что всякую человеческую популяцию можно разбить на категории с этой точки зрения. Можно даже воскликнуть «Эврика!

», обнаружив, что эта дихотомия применима и к лошадям.