Новые левые находятся в самом центре изменений академической атмосферы. В этой меняющейся университетской атмосфере с ее очевидно меняющейся структурой настроений старая риторическая стратегия функционализма теряет и свою привлекательность и свою убедительность. Новых молодых радикалов риторика функционализма, стремящаяся показать конвергенцию функциональной теории с марксизмом, не убеждает в том, что функционализм не консервативен. Ибо многие из новых радикалов, в отличие от поколения студентов конца 1940-х и 1950-х гг. , к которому впервые обратился Роберт Мертон, не имеют сильной эмоциональной привязанности к марксизму; в самом деле, некоторые относятся к нему не только как к лишенному свойственной радикалам отзывчивости, но и как к откровенно «мещанскому».

, к которому впервые обратился Роберт Мертон, не имеют сильной эмоциональной привязанности к марксизму; в самом деле, некоторые относятся к нему не только как к лишенному свойственной радикалам отзывчивости, но и как к откровенно «мещанскому». Однако дело не только в том, что старые различия между правыми и левыми в политике все больше ощущаются как не относящиеся к делу, и не только в том, что сам ортодоксальный марксизм порой является чуждым новой структуре настроений, которые возникли в среде новых радикалов. Дело в том, что некоторым молодым радикалам марксизм и функционализм могут действительно представляться скорее похожими, чем отличающимися — как объявил Мертон, — но именно потому, что они воспринимают марксизм и функционализм как похожие и не предоставляющие больших возможностей для выбора, они отвергают функционализм не менее, чем вульгарный марксизм, и, таким образом, содействуют кризису функционализма.

Значение этих молодых людей, представителей новых левых и разных им сочувствующих, заключается не только в их числе, но и в том месте, которое они занимают в обществе.