Он не предлагает никакой основы действий людей, которая обеспечивала бы достижение их целей или осуществление их надежд. Волюнтаризм дает людям свободу делать вещи «отличными» от того, какими они могли бы быть, но не дает ни свободы, ни власти получать то, чего они хотят. Превознося творческие способности, энергию и волю людей, Парсонс заверяет их, что они и их усилия создают «различие»; но если это не означает, что они могут более полно достигать своих целей, что это за различие? Люди могут оказаться точно таким же образом связанными историей и эволюцией. Превознося творческую инициативу людей, но не давая им надежды на ее реализацию, превознося их усилия, несмотря на их незначительный успех, Парсонс, по сути, восхваляет усилия слепых, которые в действительности могли бы поступать лучше и были бы в большей безопасности, если бы они меньше старались.

Таким образом, волюнтаризм Парсонса заключает в себе противоречие, в частности, когда он превозносит усилия и устремления людей и в то же самое время предостерегает от непредвиденных последствий целенаправленного социального действия. Таким образом, волюнтаризм Парсонса заключает в себе противоречие, в частности, когда он превозносит усилия и устремления людей и в то же самое время предостерегает от непредвиденных последствий целенаправленного социального действия. Ибо, в конце концов, последнее часто является выражением усилий людей по достижению определенных моральных ценностей.

Если принять его всерьез, подобное предостережение может приводить скорее к апатии, чем к действию. Таким образом, теория непредвидимых последствий целенаправленного социального действия нейтрализует теорию волюнтаристического усилия. Вместе они, по сути, утверждают, что люди могут обладать свободой, но не иметь успеха в достижении результата и должны прилагать усилия, но не должны надеяться на слишком многое.